Музыка, вернись!

Музыка, вернись!

Сразу же, как только дверь отворилась, настройщик пианино Артур Суренович понял, что в доме неблагополучно. За долгие годы работы он научился «с первых нот» распознавать оттенки настроений в каждой новой семье. В трёхкомнатной подмосковной «сталинке», куда его пригласили вчерашним вечерним звонком, расстроенным было, судя по всему, не только фортепиано.

Маленький мальчик, открывший настройщику дверь, окинул его с головы до ног тоскующими голубыми глазами и, не сказав ни слова, убежал. Из соседней комнаты показался бледный парень лет одиннадцати. Не здороваясь, он, однако, принял у мастера пальто, молча повесил его на вешалку и взрослым, полным мужского достоинства, жестом пригласил следовать за ним.

Артур Суренович длинным коридором прошёл в просторную общую комнату и в первую минуту закашлялся от пыли. Кажется, здесь давно не бывали!

— А что, взрослых нет дома? – осведомился он.

— Мама у себя, — зябко повёл плечами мальчик, кивнув в неопределённом направлении.

— Позови её, будь добр!

— Нельзя. – Паренёк посмотрел на пришедшего усталыми и горькими глазами. – Да я сам покажу инструмент. Мне тётя Катя всё объяснила.

— Тётя Катя – это кто?

— Это наша тётя, мамина сестра. Она к нам заходит. Кушать готовит, убирает, когда у неё время есть. Это она вас вчера пригласила.

Мастер фортепианной настройки вспомнил ласковый и одновременно встревоженный, как ему, показалось голос: «Вы должны нам помочь. Это вернёт нам Шурочку!».

Артур Суренович подошёл к старенькому фортепиано, провёл пальцем по толстому слою пыли на крышке. Да, похоже, до этой комнаты у тёти Кати руки не дошли! Инструмент казался обиженным: он как будто плотно сжал челюсти и не желал разговаривать.

— Как к тебе обращаться? — спросил мастер мальчика.

— Максим.

— Рассказывай, Максим, — вздохнул настройщик, присев на табурет и приглашающе хлопнув ладонью по сиденью соседнего стула. – С самого начала.

Артуру Суреновичу не раз приходилось наблюдать, как из наболевшей, разбухшей от боли души человека вместе со словами, которые он произносит, выходит горький воздух одиночества. Вслед за этим может прийти пустота, но мастер не собирался этого допускать. Он пришёл, чтобы помочь.

А Максиму действительно нужно было выговориться. Он говорил и говорил, рассказывая эпизод за эпизодом историю расставания двух взрослых людей, сломавших судьбы людей маленьких. Отец ушёл из семьи три месяца назад, и с тех пор мать не выходила из спальни. По словам Максима, она очень любила папу и всегда делала всё, чтобы ему угодить. Уволилась с работы (она работала хореографом), чтобы сидеть с мальчиками и делать дом уютным. Порвала отношения с подругами, потому что они казались папе какими-то неправильными. Готовила только то, что любил папа, сдувала пылинки с его вещей, восхищалась каждым его словом.

— А потом отец стал пропадать, — подытожил мальчик. – По ночам его не было, потом он в отпуск стал уезжать один. И они с мамой почти перестали разговаривать.

— Растворилась в нём… — печально протянул Артур Суренович, в который раз подивившись беззаветному свойству лучших русских женщин – отдавать себя без остатка любимому существу.

— Вот! Вы правильно сказали, — согласился Максим. – Она даже пианино бросила. А раньше, когда я был маленький, всё время нам играла. Каждый вечер. И танцевала… Мальчик отвернулся, порывисто встал и вышел из комнаты.

Мастер-настройщик ещё раз вздохнул и принялся за работу. Дел у него было немало.

Вечером, уже из дома, мастер перезвонил тёте Кате и ещё раз обо всём расспросил у неё. Ситуация оказалась непростой. После некоторых раздумий настройщик фортепиано позвонил давнему знакомому, а затем опять отправился к семье Максима.

— Александра Валерьевна, спасайте! Без вас не обойтись! – провозгласил Артур Суренович с порога.

Удивительно, но на этот раз хозяйка дома оказалась на ногах. Она вышла навстречу мастеру из комнаты, в которой стоял инструмент. На её испуганном бледном лице выразилась тревога.

— Что-то случилось?

Вышедший вслед за матерью Максим окинул старшего друга сияющим взглядом.

— Случилось! Мой приятель, директор  школы искусств, что в соседнем от вас городке, просит меня срочно найти хореографа. А ваш сын…

— Я не могу. Кто будет сидеть с детьми?

— Мама, Стасика я сам из сада заберу и покормлю. Соглашайся! – в голосе мальчика зазвенела надежда.

— Я должна подумать…

Александра Валерьевна пригласила Артура Суреновича в зал и принялась расспрашивать о подробностях звучания инструмента.

Через час Максим подал собиравшемуся уходить мастеру пальто и порывисто шепнул ему:

— Как вы ушли вчера, я сразу к маме побежал, рассказал про пианино. И она встала! Представляете?

— Значит, тётя Катя правильно угадала рецепт, — улыбнулся настройщик фортепиано.

— А про директора школы искусств – это вы серьёзно?

— Я всегда говорю совершенно серьёзно. Буду ждать звонка! – Артур Суренович раскланялся.

Прошло три дня, и звонок раздался. Александра Валерьевна дрожащим голосом с тысячей предисловий объявила, что хотела бы попробовать выйти на работу. И уже через неделю ученики детской школы искусств познакомились с новой преподавательницей.

Максим с разрешения мастера позвонил ему и рассказал о счастливых изменениях в жизни мамы. Его звонок начался со слов «Вы представляете?!».

«Похоже, удалось наладить не только звучание инструмента», — тихо радовался Артур Суренович.

Маэстро знал, что даже одно маленькое доброе дело способно сдвинуть громаду большого горя. Что музыка – это жизнь, которая всегда побеждает!


Читайте также:

Получить консультацию и дополнительную информацию по вопросам настройки, ремонта, реставрации пианино и роялей в Москве и Московской области можно по телефону:

(495) 796-14-54
Артур Суренович Матевосян

Поделиться:
Добавить комментарий