История пожилого мастера и ученика

— Что я скажу тебе, послушай! – пожилой мастер сдвинул на кончик носа старомодные очки и поверх них взглянул на своего помощника – он же выполнял функцию ученика. – Настройка пианино – дело серьёзное. Это даже, скорее, не профессия, а призвание души!

Ученик – юное долговязое существо – вздохнул и покрутил белобрысой взлохмаченной головой, а потом несмело сказал:

— Вот вы, Иван Яковлевич, мне всегда об этом говорите – мол, дело важное, профессия сложная … Мол, настройка пианино настолько важна и сложна, что не каждому дано ей овладеть … А чего хорошего-то в нём, в этом деле? Если задуматься … — последняя фраза была сказана совсем тихо, поскольку старик резко выпрямился и так сурово взглянул на помощника, что тому вдруг стало зябко и неуютно.

— Ох, Егор! И что только из тебя выйдет! Ни к чему у тебя душа не лежит, а ведь какой талант в тебе, а ты его, осмелюсь сказать, губишь!

— Ну, опять вы о том же … — протянул ученик. – Я ведь уже говорил, что не хочу быть пианистом. А на гитаре я и так неплохо играю. И вообще – я, может, всю жизнь мечтал футболистом стать, а родители меня сперва в эту школу музыкальную, потом в училище, снова музыкальное. И что в итоге? Настройка пианино! Чему радоваться-то? Не самая престижная профессия, как мне кажется.

Яковлевич насмешливо улыбнулся. Этот разговор между старым настройщиком и его взбалмошным учеником повторялся с завидной периодичностью, и был уже чем-то вроде традиции. А традиции нужно соблюдать!

— Ты опять о престиже. Коль уж речь зашла о нём – так тебе стоило лучше учиться в школе и поступать не в училище, а в какой-нибудь престижнейший ВУЗ.

— Ага, в ВУЗ … Как будто вы не знаете мою маму! – Егор горестно вздохнул. И мастер вздохнул в ответ, кивая. Маму он знал – ведь именно она упросила его взять к себе в ученики своего сына. Хотя старик сроду учеников не держал и не собирался. Но: «Ах, у мальчика талант, а он его губит! Может, хоть вы его уму-разуму научите! И главное – чтобы рядом с музыкой!». Авторитарная такая мамаша, чего и говорить. Вот решила она, что настройка пианино – именно то, что необходимо сыну, и всё тут! Парня, в общем-то, пожалеть можно. А Егор задумчиво, как будто про себя, продолжал размышлять. Вслух.

— Не, я понимаю, что вы свою работу любите, считаете лучшей, и всё такое… Может, она даже реально крутой считалась лет сто назад, когда все на пианино играли. Но сейчас-то! Сейчас уже мало кто такой древностью увлекается, согласитесь? Что это за работа – настройка пианино! Вы кто? Я – настройщик пианино. Кто-кто?

— Ну, разошёлся, – слегка осадил молодое поколение настройщик. – Не смей оскорблять мою – и твою, кстати, тоже в будущем – профессию. Не каждому настройка пианино покорится, уж поверь мне! И играют на этом инструменте ещё ого-го как! А мне за это, между прочим, ещё и деньги платят. И тебе, кстати, тоже. Хотя, если честно, толку от тебя… Только и способен стоять и рассуждать: престижно – не престижно! Ну, а что, по-твоему, есть, выражаясь вашим молодёжным языком, реально крутая профессия?

Видя, как оживился Егор, Иван Яковлевич остановил его взмахом руки и добавил:

— Должности олигархов, воров и политиков в расчёт брать не будем. Возьмём… ну, скажем, профессии, где руками работать надо. Поскольку головой вкалывать ты пока что не научился.

Сделав вид, что немного обиделся (соблюдение традиций, верно?), Егор начал свою вдохновенную речь:

— Ну, если руками… тогда… да вот хотя бы приятель мой – автослесарь в автомастерской! А что? Руки у него золотые – любую тачку оживит, к нему в очередь записываются!

— Автослесарь! Вот именно, что руки золотые – пашет, наверное, с утра до ночи, ковыряется в масле машинном, бензине, среди всяких железяк. А тут… — мастер обвёл рукой концертный зал местного ДК. – Храм искусства, красота, изящество. И музыка … Егор, скажи, неужели ты действительно так равнодушен к музыке, ведь талант у тебя и правда немалый?

— Да как сказать… — парень наклонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. – Вроде бы и нравилось играть, но когда всё из-под палки, то желание пропадает. Или вот самому бы музыку писать, но не умею. А чужое играть неинтересно!

— Хм… Своё – не умею, чужое – не хочу. Головой работать – опять не умею, руками – снова не хочу! Размазня ты, Егор! Давай уже собирайся и определяйся, кто ты есть и кем в жизни стать хочешь! Ладно, давай работать – заболтались совсем. Давай настроечный ключ и поехали.

Если признаться откровенно, самому себе и больше никому, то работа Егору нравилась. Конечно, денег баснословных не платили, но это потому, что он пока числился учеником, а не настройщиком пианино. Работа непыльная, да и музыка всегда рядом. Музыку он любил (и это тоже тщательно скрывал), причём как-то по-детски, до замирания сердца, до глубины души проникаясь ею…

Но всё же работа была не такая, чтобы в компании друзей небрежно можно было обронить: «Работа неплохая — настройка пианино!» Стоило Егору представить лица друзей-приятелей и их гомерический смех, как уныние вновь овладевало парнем. Да, возможно, друзья не те, или он, Егор, ещё многого не понимает в жизни, вот только друзей пока других нет, а жизнь полностью понять – иногда её самой не хватает!

И уж совсем, ну абсолютно не представлялось возможным признаться в своих занятиях одной весьма привлекательной особе. Потому что работа у него – она вроде бы и есть, но какая-то… ненастоящая, что ли… Во-первых, даже не мастер, а всего лишь ученик! Во-вторых… да и так всё ясно! Девушек нужно поражать не этим, все знают. Телефонный звонок прервал тяжкие раздумья, Егор взял трубку – Иван Яковлевич. Странно, вроде утром виделись!

— Алло, Егорушка, выручай старика!

— Что случилось, Иван Яковлевич? – машинально откликнулся помощник. Наверняка опять старик что-то забыл.

— Заболел я, друг мой. Сильно заболел, температура, кашель, с кровати не встать.

Что ему, лекарства привезти? Вроде жена у него есть …

— А что делать-то?

— Как что? Ты забыл? Завтра привозят новое пианино в ДК, и завтра же репетиция хора. Я пообещал, что приду посмотреть, настроить, а сам вот… Так что тебе придётся самому.

— А от меня-то что требуется? – молодой человек никак не мог уловить суть разговора.

— Как что? Прямая обязанность – настройка пианино! Я же говорю: пластом лежу, а подвести нельзя, ты ведь ученик, как-никак. Считай, что это экзамен!

— Сам? Настроить пианино? Но я же… ни разу сам…

— Всё когда-то бывает в первый раз. Если что, позвонишь, спросишь, я скажу.

Инструменты не забудь! Завтра в 12 в ДК.

Сказать, что он волновался – не сказать ничего. Он дрожал как осиновый лист, но виду не подавал, и на вопрос директора ДК: «А где мастер?» гордо ответил: «Я за него!»
Егор впервые остался наедине с чутким инструментом, впервые ему предстояло проникнуть, как говорит Иван Яковлевич, в душу музыки… Или пан, или пропал.

…Он шагал по весенней улице, душа его пела. Апрельское солнце, словно увидев его настроение, засветило ярче. Всё получилось, без единой ошибки, он сам это сделал. Но это не главное – он понял, наконец, почему старый мастер так любил свою работу. Это ведь не работа – призвание, дело для души. Для музыкальной души. А она у Егора была именно такой.

Везёт – так везёт во всём! Недалеко от дома Егор увидел ЕЁ. Она задорно поздоровалась, как всегда, а парень, сам шалея от своей смелости, пригласил погулять…

— Скажи, а кем ты всё-таки работаешь? Я спрашивала у ребят, они не знают. Ты что, агент ФСБ?

Егор улыбнулся.

— Да нет, не так страшно. Моя работа – настройка пианино… Есть и такая…

— Ух ты! – глаза девушки загорелись восторгом. – Настройка пианино? Честно? Всегда мечтала увидеть живого настройщика! Расскажи подробнее о своей работе…

Читайте также:

• О том как важно верить в себя и найти занятие по душе.
• Как можно встретить Новый год, если отказаться от телевизора, телефонов и других современных гаджетов.
• Ремонта требует не только пианино, так как многое рано или поздно ломается.