Главное — это правильный педагог для обучения игре на музыкальном инструменте
Когда в семье подрастает ребёнок с музыкальными способностями, он с ранних лет начинает петь и танцевать, у него появляется чувство ритма и такта. Музыка касается детской души и становится важнейшей частью домашнего уклада, непременным условием гармоничного развития ребёнка. Тогда родители начинают задумываться о приобретении музыкального инструмента.
Конечно, большинство родителей отдаёт предпочтение пианино. Это классический инструмент, и такой выбор совершенно оправдан. Обучение игре на фортепиано великолепно развивает музыкальный слух и мелкую моторику.
Надо не забывать о том, что на раннем этапе обучения музыке, независимо от того, где будет учиться ребёнок, в музыкальной школе или у частного преподавателя, главное, чтобы он с первых дней занятий попал к квалифицированному педагогу. Важно найти наставника, который сумеет привить ребёнку любовь к искусству, — того, с кем ребёнок регулярно будет заниматься с великой радостью и удовольствием.
Конечно, педагог должен быть хорошим музыковедом, профессиональным преподавателем, и — самое основное — он обязан грамотно разбираться в детской психологии. Неправильным подходом к ученику и неверно подобранной методикой обучения можно просто-напросто навредить ребёнку, отбить у него желание заниматься музыкой. Так часто и происходило в советские годы.
Однажды мой близкий друг, заслуженный человек, произнёс фразу: «Не одарённых детей не бывает». И он прав. Слух надо развивать с раннего возраста. Даже ко мне как к мастеру настройщику фортепиано обращаются женщины в положении со словами: «Я когда-то в детстве училась в музыкальной школе и долгие годы не подходила к инструменту. Я в положении и очень хочу заниматься на фортепиано, чтобы восстановить те навыки, которые получила в детстве. Мне бы хотелось, чтобы мой ребёнок слышал великолепные классические произведения, формировался на их фоне».
Конечно, сегодня новое время. Когда я настраиваю пианино и рояли в музыкальных учреждениях, мне как-то удивительно видеть, что подход педагогов к ученикам действительно изменился. Приятно видеть, как педагоги стараются удержать внимание ученика, донести до него правильную мысль. И всё это в обстановке спокойствия и без всякого давления на ребёнка.
Я помню жёсткую советскую педагогическую систему работы отдельных «так сказать, педагогов». Помню, как некоторые из них позволяли себе кричать, подталкивать и даже, в некоторых случаях, линейкой ударять по пальцам ребёнка, если тот ошибался, читая с листа произведения. В итоге ребёнок в слезах приходил домой и категорически отказывался заниматься музыкой. А в музыкальных школах на таких детей ставился штамп «проф. непригоден». Подобных педагогов было немного, но они были, и я это помню.
Несмотря на некомпетентность отдельных преподавателей прошедших лет, наша страна в области культуры и искусства, а так же музыкального образования была, есть и будет самой сильной. Ученики наших музыкальных школ, училищ, консерваторий — пианисты, скрипачи, вокалисты и т.д. — покоряли и покоряют весь мир, где им аплодируют стоя. Честь и хвала нашим педагогам за их великий труд и огромный вклад в воспитание юных музыкантов, за их огромный талант и умение передавать знания детям!
Хочу сказать, что работать педагогом в музыкальном учреждении — это титанический труд. Как-то странно, что у нас очень мало говорят и пишут о непростой работе педагогов от музыкальных школ до консерваторий. У нас гордятся музыкантами: «Да, умница, трудоголик!», а вот о педагоге, который вложил в ученика частицу себя, — ни слова. Многие скажут, что педагог за свою работу получает зарплату, но я бы ответил, что вопрос зарплаты — это особая (подчас болезненная) тема для многих преподавателей.
В 90-х годах я работал в одном из музыкальных учреждений, и к нам приехал по частному приглашению педагога форт.отделения выпускник Веймарской Высшей школы музыки (Германия). Молодой пианист изъявил желание дать мастер-класс нашим студентам и выпускникам фортепианного отделения. Я настроил концертный рояль «August Forster» и остался в зале. Мне был интересен уровень музыканта, потому что реклама ему была сделана громкая. Представьте, как в перестроечные 90-е годы волновало слух само словосочетание «маэстро из Германии»!
По окончании выступления наши студенты были искренне удивлены уровнем услышанного. В зале рядом со мной сидела педагог форт.отдела, она обратилась ко мне с вопросом:
— Артур Суренович, Ваше впечатление?
На что я ответил:
— Он может поступить к нам в училище на 3-й курс форт.отделения, чтобы продолжить обучение уже у наших преподавателей.
Я ни в коем случае не хочу принизить высокий уровень школы, которую представлял пианист, но, видимо, дело не в образовательной системе, а в самом выпускнике.
Наши выпускники училищ и консерваторий фортепианного отделения, прошедшие нелёгкий путь к достигнутому, действительно являются прекрасными музыкантами. Во время концерта им, как говорится, клавиш не хватает, играют так, что дух захватывает. И всё это — благодаря нашим уникальным педагогам, высоким профессионалам, фанатично влюблённым в свою работу. Наша педагогическая школа была, есть и будет самой сильной.
Совет молодым родителям: ищите хороших, профессиональных преподавателей для ваших малышей. С первого дня обучения ребёнок должен заниматься у правильного педагога.
Сегодня очень много профессиональных преподавателей, которые не работают в музыкальных учреждениях, а занимаются частной практикой.
В 90-х годах ко мне обратилась семья, которой я когда-то настраивал рояль. С тех пор прошло 15 лет. Долгие годы семья жила в Нью-Йорке, а после перестройки они решили переехать на постоянное жительство в Москву. Для отца семейства открывались огромные возможности для бизнеса в России. На восстановление рояля у меня ушёл целый день. По окончании работы я попросил хозяйку проиграть инструмент, так как она в прошлом была пианисткой и заканчивала Московскую консерваторию. Она извинилась и сказала: «Артур Суренович, я бы хотела, чтобы сыграла моя дочь». Тогда девочке было 14 лет.
Когда она села за рояль и стала играть, я был ошеломлён виртуозностью владения инструментом. На вопрос о том, где училась её дочь, она ответила, что в Нью-Йорке, у эмигрантки, прежде преподававшей в Харьковской консерватории. Вот Вам и частный преподаватель.
В перестройку уехали за рубеж многие великолепные музыканты и педагоги. Люди искусства очень ранимы, чувствительны и обидчивы, и если кто-то поступил по отношению к ним несправедливо, эта обида может остаться в их сердцах на всю жизнь. Всякий раз, когда я встречаюсь с бывшей профессурой, работавшей в средних и высших музыкальных учреждениях, а ныне живущих за рубежом, на мой вопрос, как им живётся сегодня, они отвечают: «О хлебе насущном мы не думаем».
В Москве я познакомился с замечательным и уважаемым педагогом Эллой Юрьевной. Это педагог, который дарит каждому ученику частицу себя. Она находит в каждом ребёнке искру таланта, она — хороший психолог, и, самое главное, умеет донести до ученика правильную мысль.
В начале 2000-го года ко мне обратился дизайнер по интерьеру. По происхождению он был француз и плохо говорил на русском языке. Он попросил настроить и отрегулировать старинный антикварный рояль, привезённый из Парижа и купленный на одном из аукционов. Мы договорились и встретились уже на следующий день.
Самого хозяина не было дома. Передо мной предстал древнейший кабинетный рояль. Я был удивлён тем, что рояль был приобретён во Франции, а не у нас в России, где много своих древнейших инструментов. Как мастер я официально заявляю, что наша реставрация фортепиано намного лучше и качественнее европейской. Это касается как политуры, вербелей, так и всей механической части.
Я настроил и отрегулировал этот рояль. Дня через 3-4 — звонок. Позвонил сам хозяин рояля. Он поблагодарил за работу и сказал: «Артур Суренович, этот рояль предназначен у меня для интерьера моего зала. Я очень хочу заниматься музыкой, и для этого мне необходимо приобрести новое евро пианино в салоне. Прошу Вас помочь в выборе инструмента».
Я выбрал в салоне качественный инструмент и подстроил его уже дома. Владелец нового инструмента был очень доволен. Обратившись ко мне, он сказал: «Артур Суренович, Вы всю свою жизнь в профессии и наверняка знаете многих профессиональных преподавателей. У меня к Вам огромная просьба: я очень хочу играть на фортепиано. Самостоятельно у меня ничего не получается. В детстве мама нанимала мне каких-то дам для уроков музыки, но ничего из этого не получилось. Мне 33 года, и мне неудобно в таком возрасте искать педагога. Порекомендуйте мне хорошего преподавателя». Я незамедлительно ответил: «У меня есть такой педагог, но я не знаю, будет ли она с Вами заниматься».
Я позвонил Элле Юрьевне и сказал, что есть жаждущий занятий абитуриент, но у него комплекс: ему 33 года. На что Элла Юрьевна ответила: «А почему бы и нет? Пусть он мне позвонит».
И он позвонил. Левая рука в игре у него была просто нулевая, правой рукой он занимался какими-то изысканиями в клавире, но всё это было до начала занятий. Уроки проходили очень интенсивно. Через 6 месяцев они записали диск в малом зале консерватории. Конечно, это был не Ван Клиберн, но прошло всего полгода, а он уже играл классические произведения! Когда мне прислали в подарок диск, я позвонил Элле Юрьевне и спросил: «ЧТО ЭТО ЗА КОСМИЧЕСКИЕ СКОРОСТИ?!». Она скромно ответила: «Там один только мой процент, остальные 99% — великое желание научиться играть. Конечно, я отдала для этого много сил, но я им очень довольна. Он действительно талантлив».
Вот вам и частный преподаватель.
У меня найдётся ещё немало воспоминаний о добрых встречах, связанных с моей профессией. О них я расскажу позже.
Читайте также:
Артур Суренович Матевосян